Капризы осенней плотвы на Пахре

осенней рыбалке на Пахре я готовился основательно

Главное было преодолеть давнюю привычку ловить с двухграммовым поплавком. Рыбалка неделю назад потому и была наполовину неудачной, что я до обеда использовал такой поплавок. Конечно, он тяжелее и с ним легче делать дальние забросы, но от капризных поклевок осенней плотвы он то слегка дрожал, то резко нырял, и это означало только одно – чтобы добиться нормальных, уверенных поклевок, надо уменьшать вес оснастки.

Как только я поставил вместо двухграммового поплавка однограммовый, рыбалка сразу стала похожа на летнюю — плотва сначала притапливала поплавок несколько раз, а потом уже окончательно утягивала его под воду. Подсечь, правда, удавалось не всегда, но штук 15 жирных плотвиц я все же тогда поймал. Было приятно, что появился шанс продлить сезон ловли по открытой воде. После той рыбалки я углубился в теорию ловли плотвы осенью и просто заставил себя выполнить все рекомендации практиков рыбалки от Сабанеева до известных современных рыболовов.

Прежде всего, я правильно настроил снасть, стараясь сделать ее как можно более чувствительной. В течение летнего сезона тонкую настройку снасти можно было игнорировать — рыба и так клевала, но теперь я убедился: если осенью не учтешь все тонкости, ничего не поймаешь и будешь жаловаться на погоду, атмосферное давление, прозрачность воды и тому подобное, чтобы оправдать неудачу. Прежде всего, я поставил на свое матчевое удилище, которое использую для ловли в проводку с дальним забросом, новую сополимерную леску диаметром 0,16, и поскольку рыбачить планировал на Пахре, в месте, где течение реки замедлено и, как правило, вдоль реки дует ветер, поставил поплавок в виде сильно вытянутой капли с длинным килем и короткой антенной, рассчитанный на вес огрузки в 1 грамм. Дома, в высоком графине, подобрал огрузку таким образом, чтобы 3 мм антенны были под водой. Расчет был на то, что с добавлением веса вертлюжка, который я всегда ставлю между основной леской и поводком, и веса зерна пареной пшеницы антенна утонет еще больше и над водой будет выступать лишь на полтора сантиметра. К вертлюжку привязал поводок длиной 50 см с крючком № 18, который мы в детстве называли «заглотыш».

На реку приехал к 11.00. Это, конечно, поздновато, но ночь была холодной, градусник у меня за окном показывал минус 2, а к полудню все же на 2-3 градуса потеплело. Река встретила негостеприимно — дул северо-западный ветер, поднявший довольно высокую волну. Однако первый же заброс порадовал четкой поклевкой, на которую я даже не успел среагировать. Видимо, плотве ветер и волны совсем не мешали. Я бросил в воду вместо прикормки несколько зерен пшеницы, которую запариваю вместе с конопляным жмыхом, и на следующем забросе вновь увидел, как черная точка антенны поплавка плавно исчезла с поверхности. Коротко подсек и почувствовал через удилище привычные толчки мерной плотвы — двухсотграммовая рыбка отправилась в садок. За ней в течение следующих 25 минут отправились еще восемь плотвиц.

Снасть работала идеально, но тут случилась обычная вещь — зацеп. Дело в том, что я ловлю в месте, где коряг очень много. Примерно представляю, где они лежат, но по опыту знаю, что самая крупная рыба стоит как раз под ними и рядом. Поэтому стараюсь, чтобы пшеничка опускалась на дно рядом с корягами. Но ветер гонит снасть как раз на них, и стоит только зазеваться, как мертвый зацеп неизбежен. Оторвав крючок, привязал не заглотыш, а крючок чуть покрупнее, соблазнившись тем, что на такой крючок легче насаживать пшеницу, особенно окоченевшими руками. Поводок при этом тоже укоротился.

Реакция плотвы на огрубление снасти была немедленной. Она стала резко топить поплавок, снимая пшеницу с крючка. Подсечь рыбу при таком нервном клеве никак не удавалось. Волей-неволей пришлось удлинить поводок и вновь привязать заглотыш. Клев сразу наладился. В небольшой паузе между поклевками я подумал, чем бы активизировать клев, вспомнив, что осенью наилучшая прикормка — это земля из кротовин с мотылем. Но во время нескольких предыдущих рыбалок я заметил, что стоит прикормить мотылем, как клев на месте ловли прекращается. Видимо, на прикормку подходила более крупная рыба, которая ела мотыля, но не клевала ни на что, а вытесненная такими соседями плотва уходила с этого места.

Так как на этот раз мотыля у меня не было, я стал подбрасывать к поплавку чистую землю. Поклевки тут же возобновились, а размер клевавшей плотвы сразу увеличился. Отдельные плотвицы тянули на 400 граммов и отчаянно сопротивлялись.

Ветер начал меняться, иногда он совсем стихал и устанавливался штиль. Наблюдать плотвиные поклевки на неподвижном зеркале воды было одно удовольствие — сначала поплавок несколько раз почти незаметно приседал, потом начинал медленно, но решительно тонуть. Видно было, что плотва клюет без опасений. Клев прекратился лишь один раз, когда ко мне подошел рыболов и попросил пшеницы. Так как я ловлю, сидя на невысоком обрыве, рыба сквозь прозрачную воду отлично видит, что происходит на берегу.

Через 15 минут после ухода рыболова клев восстановился, и я успешно ловил до пяти часов вечера, пока окончательно не продрог. При вручении пойманной рыбы местному жителю выяснилось, что с 11 до 17 часов я поймал четыре с половиной килограмма плотвы. Вполне летний улов. Была, конечно, мечта поймать леща, карася или крупного голавля, которые в этом месте Пахры постоянно обитают, но на пшеницу они не брали, а на червя ловились только микроскопические окуни.

Российская охотничья газета № 900 от 26 октября 2011 г.